О трезвом разумении монархизма

                                                                                   ПОСВЯЩАЕТСЯ   400-ЛЕТИЮ   ДОМА   РОМАНОВЫХ

                 Публицистический  очерк  на  тему  «Отечественная  мысль о  национальном  самосознании

                                               и  религиозном  самоопределении  народа»
                                  
                              
                              Патриотизм есть сознание своей политической 
                              принадлежности  к определённому государству и своей
                              жизненной общности с ним, сознание своей политической
                              национальности.
                                                                 П. Е.  Казанский
                                                                     
                              Народность есть как бы климат души и почва духа; а
                              национализм есть верная естественная тяга к своему
                              климату  и  к своей  почве.
                                                                     И. А. Ильин
                                       
                              Язык,   вера,   история,  культура  и  природа  формируют         
                              особенности   национального   склада   личности            
                              и    духа    нации   в   целом.
                                                                     Г. Е. Асеев
                                                      
                              Русский человек  есть    православный     человек.
                                                   Архиепископ  Серафим (Соболев)
   
                              Горжусь,       что       я       русский.
                                                                  А. В.  Суворов

                      
                            ЧАСТЬ   ПЕРВАЯ.  МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЙ   АСПЕКТ
    
       Без зрелого национального самосознания нет свободной личности, а значить нет ни достоверного общественного мнения, ни достойного гражданского общества, ибо только светлая и добрая память о доблестях праотцев побуждает любить и защищать свою Отчизну – родную землю, сиречь Родину, на которой они жили и трудились;  где,  ты,  родился  сам. 
      Смысл русской идеи кратко изложил во вступительной части послания (1581 г.) Польскому Королю Стефану Баторию первый Русский Царь из рода Рюрика, потомок легендарного Пруса  (двоюродного брата первого Римского Императора и верховного жреца, «божественного владыки вселенной»  Августа, правившего на территории между реками – Вислой и Неманом,  что и доселе по имени его зовётся Прусской землёй, «а от Пруса четырнадцатое  колено  –  великий   Государь   Рюрик»):
              «БОЖИЕЙ (следует перечисление атрибутов) милостью мы, смиренный Иван Васильевич (1530 - 1584), удостоились быть носителем крестоносной хоругви и КРЕСТА ХРИСТОВА,  Российского царства и иных многих государств и царств скипетродержателем, Царь и великий князь всея Руси (следует полный титул), по БОЖИЕМУ изволению, а не по многомятежному   желанию   человечества».

       Резонно процитировать выдержки из «НАКАЗА», разработанного в 1767 году «Всероссийской Минервой, Матушкой-Императрицей» Екатерины  Великой:
 
                           «НАКАЗ
                Комиссии о составлении проекта нового Уложения
     1. Закон Христианский  научает  нас  взаимно  делать  друг  другу добро,  сколько  возможно.
                                                                                                 
                     Глава первая
     6. Россия  есть  Европейская  держава.
     7. Доказательство сему следующее.  Перемены,  которые в России
предпринял Пётр Великий, тем удобнее успех получили, что нравы, бывшие в то время, совсем не сходствовали со климатом и принесены были к нам смешением разных народов и завоеваниями чуждых областей. Пётр Первый, вводя нравы и обычаи европейские в европейском  народе, нашёл  тогда такие удобности, каких он и сам не  ожидал.

                     Глава вторая
     8. Российского государства  владения простираются на 32 степени широты и на 165 степеней долготы по земному шару.
     9.  Государь есть самодержавный; ибо никакая другая, как только соединенная в его особе власть, не может действовати сходно со пространством столь великого государства.
    11. Всякое другое правление не только было бы России вредно,  но и  вконец  разорительно.
    13. Какой предлог самодержавного правления? Не тот, чтоб у людей отнять естественную их вольность, но чтобы действия их направити  к  получению  самого  большого  ото  всех  добра.
    15. Самодержавных правлений намерение и конец есть слава граждан,  государства  и  Государя.
    16. Но от сея славы происходит в народе, единоначалием управляемом, разум вольности, который в державах сих может произвести столько же великих дел и столько споспешествовать благополучию подданных,  как  и  самая  вольность.

                     Глава тринадцатая   
   294. Не может быть там ни искусное рукоделие, ни твёрдо основанная торговля, где земледелие в уничтожении или нерачительно  производится.
   295.  Не может  земледельство  процветать  тут,  где  никто не имеет  ничего  собственного.
   296. Сие основано на правиле весьма простом: «Всякий человек имеет более попечения о своём собственном, нежели о том, что другому  принадлежит;  и  никакого  не  прилагает  старания  о  том, в  чём опасаться может, что другой у него отымет» (французский просветитель, граф Шарль Луи Монтескьё (1689 - 1755)).

                     Глава   девятнадцатая
   453. Надлежит, чтобы в законах видно было везде чистосердечие: они даются для наказания пороков и злоухищрений; и так надобно им самим  заключать  в  себе  великую  добродетель  и  незлобие.
   454. Слог законов должен быть краток, прост; выражение прямое всегда  лучше можно  разуметь, нежели  околичное  выражение.
   457. Cлог Уложения блаженной памяти Царя Алексея Михайловича по большей части ясен, прост и краток; с удовольствием слушаешь, где бывают из оного выписи; никто не ошибётся в разумении того, что слышит; слова в нём внятны и самому посредственному  уму.

                     Глава двадцатая
   502. Повреждение всякого правления начинается почти всегда с повреждения  начальных  своих  оснований.
   503. Начальное основание правления не только тогда повреждается, когда   погасает   то   умоначертание   государственное,   законом    во  всяком из них впечатленное, которое можно назвать равенством, предписанным законами,  но и тогда ещё, когда вкоренится умствование  равенства,  до самой крайности дошедшего, и когда всяк  хочет  быть  равным  тому,  который законом учреждён быть над  ними  начальником.
   504. Ежели не оказуют почтение Государю, правительствам, начальствующим; если не почитают старых, не станут почитать ни отцов, ни матерей, ни господ; и Государство нечувствительно низриновенно  падёт.
   513. Самое высшее искусство государственного управления состоит в том, чтобы точно знать, какую часть власти, малую ли или великую, употребить должно в разных обстоятельствах; ибо в самодержавии  благополучие  правления  состоит  отчасти  в  кротком   и   снисходительном   правлении.
   515. Есть некоторая  удобность в правлении: лучше, чтобы Государь  ободрял,  а  закон   бы   угрожал.

                    Глава двадцать первая
   527. О благочинии,  называемом  инако  Полициею.
   528. Часто разумеется под названием Полиции порядок вообще в Государстве.
   530. К попечению которой всё то принадлежит,  что служит к сохранению  благочиния  в  обществе.
   535. Вещи, ко благочинию принадлежащие суть такие, кои всякий час случиться могут и в коих обыкновенно дело идёт о малом чём: итак, не надлежит тут быть пространным судебным обрядам.
   537. Действие полиции должны быть нимало не медлительны; и оные чинятся над вещьми, всякий день сызнова случающимися. И так великие наказания тут не властны; и великие примеры не для сего правления  сделаны.
   538.  Более  нужны  оному  уставы,  нежели  законы.
   539. Люди, от оного зависящие, всегда находятся в глазах градского начальства; и мудрые установления о благочинии препятствуют  им  впадать  в  большие  преступления.
   562. Где пределы власти полицейской кончатся, тут начинается власть  правосудия  гражданского.
   563. Например. Полиция берёт под стражу вора или преступника; она делает ему допрос; однако произведение дела его препоручает тому  судебному  месту,  к  которому  его  дело  принадлежит.
   565. В судебных местах есть правило, чтоб не судить ни о каких других вещах, кроме представленных в оные надлежащим порядком к  суду.
   566. Напротив того, Полиция открывает преступления, оставляя в прочем  судить  дела  другим  правительствам,  и  отсылает  им  оные.

                    Глава двадцать вторая
   592. Чем народ будет достаточнее, тем будет в состоянии платить вернее.
   614. От чего родятся богатства; которые суть: 1) естественные или приобретённые;
   615. 2) Существенные  или  мысленные.
   616. В числе естественных богатств можно класть природный ум жителей,  который, получив просвещение и будучи ревностию поощрён и возвышен, может простертися далече и великими своими успехами  принесть пользу  Государству  и  частным людям немалую.
   617. Земли, прилежно испытанные и рачительно обработанные,  подают богатую жатву и обильный достаток всяких вещей нужных, полезных и приятных.
   618. Богатства приобретённые суть те, которые происходят от рачения и прилежности, господствующей в ремёслах, рукоделиях, художествах  и  науках.
   623. Cущественные  суть  или  недвижимые,  или  движимые.
   637. Мысленными богатствами могут чрезвычайно умножиться богатства  существенные.
   638. Оные основаны на кредите или доверенности, то есть на впечатленном и принятом мнении, что платят верно и что в состоянии  уплатить...
                                                                                              Екатерина».
       
       Почётный член Петербургской академии наук, официальный  историограф Царя Александра Благословенного и яркий писатель  «золотого века отечественной культуры» Николай Михайлович Карамзин (1776 - 1826) в приложении к фундаментальному труду «История государства Российского» озаглавленном «О древней и новой России в её политическом и гражданском отношении» проницательно  в   панегирическом   тоне  указывал   в  1811 году:
              «Самодержавие есть Палладиум России: целость его необходима для её счастья; из чего не следует, чтобы Государь, единственный источник власти, имел причины унижать дворянство, столь древнее, как и Россия. Оно было всегда не что иное, как братство  знаменитых  слуг  великокняжеских  или  царских.
      Худо, ежели слуги овладевают слабым господином, но благоразумный господин уважает отборных слуг своих и красится  их  честию. Права благородных суть не отдел монаршей власти, но её главное, необходимое орудие, двигающее состав государственный.
      Дворянство есть наследственное; порядок требует, чтобы некоторые люди воспитывались для отправления некоторых должностей   и  чтобы   монарх   знал,   где  ему   искать   деятельных слуг   отечественной   пользы.
      Народ работает, купцы торгуют, дворяне служат, награждаемые отличиями и выгодами, уважением и достатком (от автора: важнейшую роль в деле воспитания «общественного чувства ранга при беззаветном служении Отчизне», т. е. в повсеместном усвоении с детства подданными почтительного отношения к званиям, наградам, учёности и возрасту, сыграл введённый Императором  Петром  Первым  в  1722 году «табель  о  рангах»).
      Личные подвижные чины не могут заменить дворянства родового, постоянного, и хотя необходимы для означения степеней государственной службы, однако ж в благополучной монархии не должны ослаблять коренных прав его, не должны иметь выгод  оного.
      Надлежало бы не дворянству быть по чинам, но чинам по дворянству, т. е. для приобретения некоторых чинов надлежало бы требовать благородства (от автора: чтобы избегать «холопской» коррупции и казнокрадства), чего у нас со времён Петра Великого  не  соблюдается:  офицер  уже  есть  дворянин».
   
      Известный знаток европейского и русского государственного права, юрист и публицист, профессор Петербургского университета Александр Дмитриевич Градовский (1841 - 1889) в  своих  сочинениях  писал:
              «Светское общество и государство развиваются первоначально под руководством Церкви, из неё заимствуются верховные начала. Впоследствии светское государство эмансипируется из-под церковной опёки, но эта эмансипация более внешняя, чем внутренняя. Разбирая начала отдельного государственного строя, мы легко можем определить, из какого церковного типа они вышли,... даже тогда, когда, они впадают в неверие, т. е. отказываются от религии».

      Главным проводником всестороннего просвещения народа в Империи было духовенство. Здесь уместно вспомнить не только Манифест Императора Александра Второго Николаевича  об освобождении крестьян от 5 марта по ст. ст. 1861 года, начертанный Московским митрополитом святителем Филаретом (Дроздовым,1782 - 1867), но и достопамятные труды по «иконографии русского правопорядка» (распространённого почти на 1/6 всей площади поверхности земной суши) выдающихся сынов сельских священников, а именно:
– «Свод законов Российской империи»,  составленный в 1833 году под руководством административного реформатора, инициатора создания Государственного совета, талантливого государственного деятеля (бывшего в 1819 - 1821 годах генерал-губернатором Сибири), графа Михаила Михайловича Сперанского (1772 - 1839);
– «Полный курс лекций по русской истории» (изданный в 1904 году)  профессора Московского университета, председателя «Общества истории и древностей российских»,  тайного советника Василия Осиповича Ключевского (1841 - 1911). «Люборусс» Ключевский, «певец крестьянина-труженика», знаток истории выборных  представительных  органов  на   Руси  и  яркий  кадетский выразитель общественной мысли «серебряного века» (периода материалистического фетишизма – поклонения заграничной, особенно французской и американской, республиканской демократии)   утверждал:
• во-первых, основной  задачей  верховной  власти  в   правовом   государстве      является      обеспечение      «общего      блага»    и    безопасности      страны;
• во-вторых,  непосредственным   строителем    на    нашей   земле   «правового    государства»  была    гениальная   личность    Петра    Великого,   которая   жёстким   рывком   поставила    всех   россиян      в   обязательное   служение   Отечеству.

      Обер-прокурор Святейшего Синода с 1880 по 1905 годы, поборник русской монархической государственности, юрист, действительный тайный советник Константин Петрович Победоносцев (1827 - 1907) в статье «Великая  ложь нашего времени» высказывал, затрагивая проблему веротерпимости, такое социологическое суждение:
              «Как бы ни была громадна власть государственная, она утверждается не на ином чем, как на вере народной: власть подкапывается с той минуты, как начинается раздвоение  этого  на  вере  основанного сознания. Государство тем сильнее и тем более имеет значение, чем явственнее в нём обозначается представительство духовное. Только под этим условием поддерживается и укрепляется в среде народной и в жизни гражданской чувство законности, уважение к закону  и  доверие  к  государственной  власти».

      Святой праведный протоиерей Иоанн Кронштадтский (1829 - 1908)  ещё в 1907 году – в день рождения Императора Николая Александровича Романова – предрекал:
              «Чем мы станем, россияне, без Царя? Враги наши скоро постараются уничтожить и самое имя России, так как носителем и хранителем России после БОГА, есть Государь России,  Царь   самодержавный,   без   него   Россия –  не  Россия». 

        В «Монархическом катехизисе» идеолог крупнейшей в  Российской Империи национально-патриотической организации «Союз Русского Народа» (основана в 1905 году), выдающийся миссионер и  духоносный  проповедник, священномученик протоиерей Иоанн Иоаннович Восторгов (1864 - 1918) пиcал: 
              «Монархический принцип представляет собою результат работы человеческой мысли, которая анализировала тот материал, какой дала история. В этом смысле, как всякий принцип, и монархически является предметом мышления, которое может быть сильнее или слабее, яснее или туманнее. В историческом процессе его осуществление обусловливается длинным рядом обстоятельств, которые могут быть комбинированы различным образом. В зависимости от таких комбинаций и в виду их крайнего разнообразия, принцип, в своем осуществлении в виде тех или других конкретных форм, претерпевает в них большие или меньшие извращения, в смысле большего или меньшего соответствия между этими формами и внутреннею сущностью самого реализующегося в них принципа». 

        Блистательный питомец «синодальной эпохи священников-энциклопедистов», жертва сталинских политических репрессий, отец Павел (в миру Павел Александрович Флоренский, 1882 - 1937) выявил в работе «Философия культа» отличительную особенность православного  царства-государства:
            «Царское коронование есть именно освящение власти, человеческой функции власти, и относится оно не к лицу, а к теократическому месту: в Церкви есть ноуменально царский престол, всё равно, занят он или не имеет в плане конкретно историческом своего представителя; в Церкви по историческим условиям временно может не быть, и даже никогда не быть Царя, но место для Царя, «уготованный престол» в ней непременно есть, но если делегированной ЦАРЁМ–ХРИСТОМ власти некому нести на земле, то оно остаётся непосредственно у него САМОГО... В лице Царя   освящается   вообще   начало   гражданской   власти ...».

       Лев Александрович Тихомиров (1852 - 1923) до эмиграции в 1882 году являлся активным участником революционного движения, членом исполкома партии «Народная воля», редактором народовольческих изданий, однако после чистосердечного раскаяния и помилования Государем Императором Александром Третьим вернулся из эмиграции в 1888 году убeждённым монархистом. Касаясь общих благоприятных условий развития Русского Государства в своём фундаментальном труде «Монархическая государственность»(см. Часть 3 «Русская государственность». Раздел 1 «Выработка типов верховной власти»), идеолог русского монархизма написал в 1905 году:
             «Русская монархия своими первоначальными корнями связана с наиболее первобытным родовым языческим строем, а косвенными условиями возникновения - с империей Римской; могущественными и прямыми влияниями она связана с христианством и византийским самодержавием; а окончательно сложилась в эпоху огромного внешнего влияния на нас монгольского Востока, а затем в борьбе с аристократически польским строем. По завершении же эволюции в этих сложных условиях, наша монархия подверглась всей силе влияния западноевропейских идей, как монархических, так и демократических, одновременно с чем получила своей задачей устроение огромной империи, составленной из весьма различных обособленных народностей, перейдя наконец в эпоху усиленного промышленного развития, до чрезвычайности осложнившего задачи государства.
      Пережив тысячелетие столь необычайно сложной истории. Русская монархия ныне стоит во главе государства, с одной стороны связанного множеством условий с государствами японско-китайского Востока, с другой - не менее тесно с государствами и нациями магометанскими, с остатками и зародышами православных греко-славянских государств, с веяниями славянской идеи и - еще более могущественно со всей Европой, а по ту сторону океана - с Америкой.
      При таких условиях. Русская монархия является учреждением, представляющим особый интерес, как с точки зрения научной, так и в отношении будущих судеб мировой государственности. Условия развития русской монархии, как в благоприятных, так и в неблагоприятных отношениях, требуют особенно подробного уяснения».
             
       Последний крупный представитель русской имперской школы философии права, председатель Московского психологического общества, профессор Московского университета, доктор государственных  наук  Иван Александрович Ильин (1883 - 1954) в 1919 году в труде «О сущности  правосознания» обозначил тесную связь между правом  и  религией:
             «В  истинном  и  полном  смысле  слова  –  права   и    государства нет вне множества индивидуальных, но связанных постоянным общением правосознаний. Именно этим определена  связь государственности  со  всей  духовной  культурой  народа  и  особенно  с  его  религиозной  культурой.
       Стихия государства есть стихия человеческого духа. Религия по самому существу своему претендует на руководительство во всех делах и отношениях. Она ищет и находит высшее слово и последнее слово; она указывает человеку то, через что самая жизнь его становится воистину жизнью и каждое действие получает свой существенный  смысл,  своё  последнее  освящение...
       Овладевая личной душой и определяя её характер и её судьбу, религиозность не может пройти мимо права и государства уже потому, что право и государство ведут не внешне-механическую жизнь,  но  внутреннюю,  душевно-духовную.
       Если религия утверждает в душе человека особое благодатное состояние, именуемое в Христианстве «ЦАРСТВОМ  БОЖИИМ», то она  приводит  этим  в  движение  все  силы  личного  духа:
• и   чувство,   лежащее    в   основе   патриотизма,
• и   волю, поддерживающую право индивидуума на духовную автономию,
• и   мысль,  слагающую  форму  права  и  государства,
• и   воображение,  предметно  строящее   систему   правоотношений.
Правосознание и «ЦАРСТВО БОЖИЕ» живут одной и тою же тканью,  осуществляют  себя  в  одной  и   той  же  духовной   среде...
Сама религия как осуществление «ЦАРСТВА БОЖИЯ» невозможна  вне  права  и  его  признания,  т.  е.  вне  правосознания.
Религиозность есть состояние духовное, и потому она имеет смысл и ценность только при автономном приятии откровения личною  душою. Иметь религию есть право человека, и это право – право быть духом –  лежит  в основе всех других его прав. Потребность в религии пробуждает потребность в духовной свободе, а потому и в правопорядке; вот почему религиозность не раз  являлась в  истории глубочайшим источником правосознания, а право на религию становилось безусловным и священным основанием  борьбы  за  политическую  свободу.
Право есть необходимая форма духовного бытия человека, а религиозное бытие есть бытие духовное; поэтому вне права не может быть и религии. Подлинная государственность строится здоровым правосознанием, т. е. религиозно созерцающей волею».

       Мыслитель И. А. Ильин в сборнике избранных статей, написанных с 1948 по 1954 годы  под общим названием «Наши задачи» – изданном посмертно Русским Обще-Воинским Союзом в Париже   в   1956 году  –   вещал   о   грядущей    России   следующее:
          «Когда  мы  смотрим  вперёд и вдаль и видим грядущую Россию, то мы  видим её как национальное государство, ограждающее и обслуживающее русскую национальную культуру. После длительного революционного перерыва, после мучительного коммунистически-интернационального провала – Россия вернётся к свободному самоутверждению и самостоянию, найдёт свой здравый инстинкт самосохранения, примирит его со своим духовным самочувствием и начнёт новый период своего исторического  расцвета... Христианство принесло миру идею личной, бессмертной души, самостоятельной по своему дару, по своей ответственности и по своему призванию, особливой в своих грехах и подвигах, и самодеятельной в созерцании, любви и молитве, –  т. е.  идею  метафизического  своеобразия  человека...    
      И вот, национализм есть уверенное и сильное чувство, что мой народ тоже получил дары ДУХА СВЯТОГО; что он приял их своим инстинктивным чувствилищем и творчески претворил их по-своему; что сила его обильна и призвана к дальнейшим творческим свершениям; и что поэтому народу моему подобает культурное «само-стояние», как «залог величия» (Пушкин), и как независимость государственного  бытия».
      Национализм есть любовь к историческому облику и творческому  акту  своего  народа  во  всём  его  своеобразии.
      Национализм есть воля к тому, чтобы мой народ творчески и  свободно  цвёл  в  БОЖИЕМ  саду.
      Национализм есть созерцание своего народа перед лицом БОЖИИМ,  созерцание его души, его недостатков,  его талантов, его исторической  проблематики,  его  опасностей  и  его  соблазнов...
      Вот почему национальное чувство есть духовный огонь,  ведущий человека к служению и жертвам, а народ  к духовному расцвету. Это есть некий восторг (любимое выражение Суворова!) от созерцания своего народа  в  плане  БОЖИЕМ   и  в  дарах  ЕГО  БЛАГОДАТИ...
      «Святая Русь» не есть «нравственно праведная» или «совершенная в своей добродетели» Россия: это есть правоверная  Россия, признающая свою веру главным делом и отличительной  особенностью  своего  земного  естества...
      И тем не менее, то, что создалось в России в 18 - 19 веках – было именно светскою национальною культурою. России было дано великое задание – выработать русско-национальный творческий акт, верный историческим корням славянства и религиозному духу русского  Православия, – «имперский»  акт  такой  глубины,   ширины и гибкости,  чтобы все народы России могли найти в нём своё родовое  лоно, своё  оплодотворение и  водительное  научение; ...
      Россия велика, многолюдна и многоплеменна, многоверна и многопространственна. В ней текут многие воды и струятся различные  ручьи.
      Она никогда не была единосоставным, простым народным массивом  и  не  будет  им.
      Она была и будет Империей, единством во множестве: государством пространственной и бытовой дифференциации, и, в то же  время,  –  органического  и  духовного  единения.
      Она и впредь будет строиться не страхом, а любовью, не классовым произволом, а правом и справедливостью, не тоталитарностью,  а  свободой».

      Уже в 1951 году учёным патриотом И. А. Ильиным была подробно и исчерпывающе раскрыта актуальная сейчас тема «Национальной идеи России».  Профессор тогда написал:
              «Такова русская идея: свободно и предметно созерцающая любовь и определяющаяся этим жизнь и культура... Итак, мы не призваны  заимствовать  духовную  культуру у  других  народов или подражать им.  Мы призваны  творить  своё  и по-своему:  –  русское,  по-русски...
      Самобытность русского народа совсем не в том, чтобы пребывать в безмолвии и безмыслии, наслаждаться бесформенностью и прозябать в хаосе; но в том, чтобы выращивать вторичные силы русской культуры (волю, мысль, форму и организацию) из  её первичных  сил (из  сердца,  из  созерцания,  из  свободы  и  совести).
      Самобытность русской души и русской культуры выражается именно в этом распределении её сил на первичные и вторичные: первичные силы определяют и ведут, а вторичные вырастают из них и приемлют от них свой закон. Так уже было в истории России. И это было верно и прекрасно. Так должно быть и впредь, но ещё лучше, полнее  и  совершеннее.
      России необходимо новое правосознание, национальное по своим корням, христиански-православное по своему духу и творчески-содержательное по своей цели. Для того, чтобы создать такое правосознание, русское сердце должно увидеть духовную свободу, как предметную цель права и государства, и убедиться в том, что в русском человеке надо воспитать свободную личность с достойным характером  и  предметной  волей.
      России необходим новый государственный строй, в котором свобода раскрыла бы ожесточённые и утомлённые сердца, чтобы сердца по-новому прилепились бы к родине и по-новому обратились к национальной власти с уважением и доверием. Это открыло бы нам путь к исканию и нахождению новой справедливости и настоящего русского  братства...».

      Однако это невозможно без реабилитации исторического прошлого Русской Православной Церкви, т. е. без возвращения утраченного «государственного» статуса Православия в России (см. Определение Священного Собора Православной Российской Церкви о правовом положении Православной Российской Церкви от 2 декабря по ст. ст. 1917 года) и реституции церковного имущества, включая монастырские земли. «Тело» Святой Матери-Церкви состоит, в первую голову, из «вымирающего сегодня русского народа».
      Для преодоления общественно-политической розни важно  открытое общение и всеобъемлющее преемство поколений, особенно государственное понимание славных исторических заслуг нашего православного народа.  К  тому  же  для   благоустройства  страны  стоит:  постараться  каждому  жить  в  мире  и  правде с окружающими; создать приемлемые условия для возвращения на историческую родину наших зарубежных соотечественников (прежде всего славян, в  том  числе   именитых   представителей   традиционных  сословий);  возродить   губернии   и   крестьянское   земледелие;  широко  использовать  средства массовой информации в процессе религиозно-нравственного и национально-патриотического воспитания народа; вернуть  «вековым»  русским  городам  и  весям  исторические  названия;   демонтировать «тоталитарные капища»; назвать исконно великорусские  земли  Центального Федеральнорго Округа Российской Федерации – Русью.

      Уместно привести цитату из речи Председателя Совета Министров Российской империи П.А.Столыпина (1862 - 1911), произнесённую им в Государственной думе 22 мая по ст.ст.1909 года:
              «Господа, наша задача состоит не в том, чтобы приспособить Православие к отвлечённой теории свободы совести, а в том, чтобы зажечь светоч вероисповедной свободы совести в пределах нашего Русского Православного государства».

      Наблюдаемое ныне быстрое угасание «удерживающей» христианской цивилизации неминуемо ускорит наступление «конца света», если только Русская земля не воспрянет духом и не пойдёт  по избранному – равноапостольными великим князем Владимиром и великой княгиней Ольгой – пути созидания Святой Руси (бережно  сохраняя  священные заветы семи  Вселенских  Соборов   Православной   Церкви   Христовой   и   Земского  Собора 1613 года) с молитвой святого Владимира, Крестителя Руси, на устах:
              «БОЖЕ  великий, сотворивый небо и землю! Призри  на новые люди  сия,  и  даждь  им, ГОСПОДИ,  увeдети   ТЕБЕ,  истиннаго БОГА,  якоже  уведеша  страны  христианские,  и  утверди  в  них веру    праву    и    несовратну,    и   мне   помози,    ГОСПОДИ,   на супротивного  врага,  да  надеяся   на  ТЯ   и  на  ТВОЮ   державу,   побежду  козни  его».

                            ЧАСТЬ   ВТОРАЯ.  ИСТОРИЧЕСКИЙ   АСПЕКТ

      После Крещения Руси в конце десятого века православное русское государство (то самое расцветшее могучее дерево, приснившееся однажды легендарному Гостомыслу), подобно ЧЕСТНОМУ И ЖИВОТВОРЯЩЕМУ КРЕСТУ ГОСПОДНЮ,  распростерлось   и   вширь,   и   ввысь   по   белому   свету.
      Способствовал этому в значительной мере «Иоанн, БОЖИЕЙ милостью государь всея Руси и великий князь Владимирский, и Московский, и Новгородский, и Псковский, и Тверской, и Пермский, и Югорский, и Болгарский, и иных».
      Государь, следуя заветам своих предков: святых благоверных великих князей: «самодержавнейшего» Андрея Боголюбского (1111 -1174), «мудрого» Александра Невского (1220 - 1263), «кроткого» Даниила Московского (1261 - 1303), «отважного» Дмитрия Донского (1350 - 1389), сумел на века начертать в народной памяти образ русской  правды  жизни (см. «Русскую историю» известного историка  В. О. Ключевского).
      Грозный Самодержец – талантливый зодчий русского царства по библейским канонам – упрочил национальное единство Московского централизованного государства, возвысив новый царский титул  получением  соборного  письменного благословения  на  венчание  на царство от греческих святителей с Вселенским Патриархом Константинопольским во главе: священный обряд коронования и миропомазания   по  вступлении   на  царский  престол (1547 г.)  имел  значение  вселенского церковного  деяния. Молодой  царь  на  первом Московском Земском соборе (1550 г.) пробудил народную веру в «государеву совесть свободную от неправды», исправив Судебник (1497 г.) своего  деда  великого князя  Иоанна  Третьего  для  лучшего  судопроизводства.
       Обращаясь к присутствующим – митрополиту Московскому  и всея Руси Макарию (годы правления: 1542 - 1563), боярам и прочим людям – с лобного места на Красной площади помазанник БОЖИЙ произнёс: «Молю тебя, святый владыко, будь мне помощник и любви поборник... О неправедные лихоимцы и хищники, неправый суд по себе творящие! Какой теперь ответ дадите нам – вы, многие слёзы на себя воздвигшие? Я чист от этой  крови;  ждите  своего  воздаяния».
       Затем, поклонившись на все стороны, продолжил: «Люди БОЖИИ и нам дарованные БОГОМ! Молю вашу веру к БОГУ и к нам любовь; ныне нам ваших обид и разорений и налогов исправить невозможно... Молю вас, оставьте друг другу вражды и тяготы свои... я сам буду вам судия и оборона, буду неправды, разорения и хищения возвращать» (от автора: вот подлинная суть православного самодержавия – служение Богу и людям не за страх,  а  за  совесть).
       В 1551 году Стоглавый собор упорядочил религиозно-нравственную жизнь народа, активизировав социальную деятельность Церкви. Венценосец в государственном строительстве опирался  на  такие  сословия  как:  служивое  дворянство, просвещённое    духовенство   и    предприимчивое    купечество.
       При Иоанне Четвёртом в результате покорения в 1552  году  Казанского ханства, в 1556 году ханства Астраханского и начала присоединения Сибири состоялось окончательное свержение «агарянского   гнёта»  и  освобождение  тысяч   христиан  от  рабства.   C 1558 года велась Ливонская война за выход к Балтийскому морю  для  непосредственных  сношений  с  Западной  Европой.
       В. О. Ключевский высоко оценивал значение судьбоносных свершений под царским скипетром Грозного по неустанным народным  молитвам  ЖИВОНАЧАЛЬНОЙ ТРОИЦЕ и всем святым:
               «Наш народ поставлен был судьбой у восточных ворот Европы, на страже ломившейся в них кочевой хищной Азии. Целые века истощал он свои силы, сдерживая  этот напор азиатов, одних отбивал, удобряя широкие донские и волжские степи своими и ихними костями, других через двери христианской Церкви мирно вводил в европейское общество...
       Так мы очутились в арьергарде Европы, оберегали тыл европейской цивилизации. Но сторожевая служба везде неблагодарна и скоро забывается, особенно когда она исправна: чем бдительнее охрана, тем спокойнее спится охраняемым и тем менее расположены они ценить жертвы своего покоя. Таково было европейское положение  Московского  государства  в конце  шестнадцатого века».

       Царь Иоанн Четвёртый Васильевич Грозный идеологически обогатил народное самосознание:
• самодержавным   теологуменом   «Москва  есть  третий  Рим»;
• нравоучительным сводом (в редакции протопопа Сильвестра) мировоззренческих положений русского «Домостроя»;
• введением  в государстве выборного земского самоуправления с круговой порукой   и соборного (гласного) обсуждения ключевых вопросов.

       В. О. Ключевский в труде «Русская история» писал о реформе местного управления:
               «Наш собор родился не из политической борьбы, как народное представительство на Западе, а из административной нужды. Итак, Земские соборы возникли у нас в одно время и в связи с местными реформами Царя Иоанна и являются совместными совещаниями Боярской думы, т. е. центрального правительства, c людьми столичных классов, служивших ему ближайшими ответственными органами; такие совещания устроялись для выработки общего постановления по особо важным вопросам государственной жизни и для принятия членами собора ответственного кругового ручательства в исполнении соборного приговора».
        По поводу «новоиспечённого» парламентаризма в России начала двадцатого века В. О. Ключевский замечает:
               «Нынешние экономические и политические классы в будущем заменятся новыми социальными группами по степени интеллектуального развития, способности умственного напряжения... При такой неутверждённости общественного состава можно проектировать какие угодно системы народного представительства, выкраивая  их по образцу ли старинных земских соборов или по современным западноевропейским конституционным шаблонам. Но все такие учредительные  опыты  рискованны  и  ненадёжны. Жизнь должна сама  создать  свои  формы,  прилаженные к наличным условиям места   и  времени.  Пока   же   поступают   наоборот».
          
         В начале семнадцатого века Московская Русь «вновь возникла как феникс  из  пепла  смутного  времени»  под  скипетром  Романовых   –   славных  продолжателей   самодержавных   свершений  последних  Боговенчанных  государей  из  династии  Рюриковичей:  первого  Царя  всея   Руси   Иоанна   Четвёртого  Васильевича, «Грозного» (1530 - 1584), и  его  кроткого  сына  Феодора   Иоанновича,  «Блаженного», (1557 - 1598).
        Именно эти  благочестивые  мужи  оставили после себя нетленное богатство:  русское православное самодержавное царство как надёжную ограду для автокефальной Русской Православной Церкви с патриаршей  кафедрой в первопрестольной Москве – «третьем  Риме»;  а «четвёртому Риму» по пророчеству не быть.
        Уникальность правопреемственности в Русском Царстве заключалась в теократическом, по сути, изначальном единстве духовной и светской власти новой династии Романовых – между Церковью и государством установились подлинно родственные отношения, обеспечивающие особую внутреннюю крепость всей русской жизни. Патриарх Филарет ( в миру Феодор Никитич Романов-Юрьев, годы жизни 1553 - 1633), по праву отца, ближе всех был к Царю Михаилу Федоровичу (1596 - 1645) и руководил им, как отец сыном.                     
В правительственных указах имя Патриарха стояло за именем Царя, он носил титул «Великий Государь. Cвятейший Патриарх Филарет Никитич».   
        По  замыслу  Великого  Государя  Святейшего  Патриарха  Московского и всея Руси Никона (1605 - 1681) третьей православной христианской империи нужна своя «Русская Палестина» («в образ и подобие» Святых мест Палестины, связанных с событиями земной жизни   ГОСПОДА    нашего    ИИСУСА   ХРИСТА), находящаяся неподалёку от столицы Русского царства и свободная «от ига иноверцев с инородцами».   «Сам БОГ изначала определил место сие для обители; оно прекрасно как Иерусалим»,- изрёк благочестивейший  Царь Алексей Михайлович Романов, «Тишайший», (1629 - 1676), любуясь «райским узоречьем»  подмосковной речки Истры.
        «Благоволением благочестивого Царя Алексея Михайловича и святейшего Никона Патриарха, в знамение их общей  любви и совета, к начинанию святой обители и наименованию, еже есть Новый  Иерусалим», –  так свидетельствует надпись на кресте внутри Елеонской часовни, воздвигнутой на том месте, где зародилось это название обители осенью 1657 года во время пребывания государя с семьёй и синклитом в Воскресенском Новоиерусалимском монастыре, основанном в 1656 году Патриархом Никоном. Царь Алексей Михайлович строго соблюдал посты. В Великий пост и в большие праздники государь находился в церкви по 5-6 часов и полагал при этом по 1000 земных поклонов.
        О значении царской власти Алексей Михайлович писал в письме к князю Н. И. Одоевскому: «А мы, великий государь, ежедневно просим у Создателя ...  чтобы Господь Бог ... даровал нам, великому государю, и вам, боярам, с нами единодушно люди Его рассудити вправду, всем равно».
        Таким образом, завершение эпохи Средневековья на Руси в царствование Алексея Михайловича ознаменовалось активизацией процессов единения восточнославянских народов вокруг Первопрестольной Москвы и самоутверждения Русской Державы в качестве европейской.
        Исторически сложилось так, что душой национального единства растущего государства стало добровольное восточнославянское православное братство великороссов, малороссов и белорусов, опирающееся на «варяжско-прусский царственный хребет державных собирателей земли Русской». Накопленный духовный потенциал молодой православной нации потребовал имперской самореализации в Новое время.

       Величие заслуги Императора Петра Первого (1672 - 1725), как преобразователя,  заключается  в  построении  на фундаменте, заложенном Государем Иоанном Грозным, православной самодержавной Российской Империи – «христианской храмины», опирающейся на общественно-исторический опыт (культурную традицию) предшествующих Империй, а именно: в приемлемом для соборной общности родового уклада восточных славян сочетании заимствованных римских гражданских и политических правовых принципов (в т. ч. единодержавия) с византийской государственной церковностью.
      Масштабную значимость Петровских реформ профессор И. А. Ильин  оценил  так:
             «Он (Пётр Великий) понял, что народ отставши в цивилизации, в технике, в знании – будет завоёван и порабощён, и не отстоит себя и свою правую веру... Он был уверен, что Православие не может и не должно делать себе догмат из необразованности и из форм внешнего быта, что сильная и живая вера проработает и осмыслит и облагородит новые формы сознания, быта и хозяйства. Христианство не может и не должно быть источником обскурантизма и национальной слабости...».
        Государем Императором и Самодержцем Всероссийским – Отцом Отечества – Петром Алексеевичем Романовым на исконных северных рубежах наших, отмеченных  ревностными трудами и ратными подвигами святых:
• апостола Христова Андрея Первозванного, Просветителя Скифии;
• равноапостольной великой княгини Ольги, родной бабушки равноапостольного великого  князя Владимира, Крестителя Руси;
• благоверного князя Александра Ярославича, «Невского» (1220 - 1263), непобедимого и мудрого заступника Русской земли, – основан в 1703 г. новый царствующий град Санкт-Петербург.

      При Императрице Екатерине Второй (1729 - 1796) были присоединены к России: Северное Причерноморье – Новороссия, Крым, Северный Кавказ, западные украинские, белорусские и литовские земли.
      «Матушкой» Государыней Екатериной Алексеевной в 1783 году заложен в освобождённом от агарян Крыму (или Тавриде) город Севастополь близ легендарного древнегреческого  Херсонеса (Корсунь, славянское название города, разорённого турками в пятнадцатом веке) – БОГОМ благословенного места крещения великого князя Владимира, «Красное Солнышко».
      Только в конце восемнадцатого века древний (с девятого века освоенный) торговый «путь из Варяг в Греки» стал внутренней, жизненной артерией Российской империи в результате одержанных на суше и на море военных побед  Петра Первого и Екатерины Второй – наречённых русским народом за их заслуги и благодеяния «Великими».
      Прошло после кончины Петра Первого полвека – теперь уже не русский Царь приучает приближённых носить немецкое платье, а Царица Екатерина  Вторая, немка по происхождению,  подаёт личный пример высшему свету своим изысканным русским вкусом.
      Всё гениальное просто: мудрая правительница достигла умягчения «злых сердец», оживления «мёртвых душ» и просветления «тусклых умов» через пробуждения в народе поэтической  любви  к  красоте  русской  природы.
      Так взлелеянное чувство прекрасного породило литературные, живописные, архитектурные, музыкальные и хоровые шедевры. Театр  стал  народной  школой  добродетели; бальные танцы и светский этикет «отточили» изящные манеры благородных девиц; расцвели культурные оазисы – русские усадьбы.
      Неповторимое благолепное своеобразие дворцово-парковых ансамблей воспитало не одно поколение, до сих пор восхищая и облагораживая  любого посетителя. На лоне Царского Села (от автора: императорская резиденция под Санкт-Петербургом) возрастал поэт «золотого века русской цивилизации» Александр Сергеевич Пушкин(1799 - 1837), а рядом  в Павловске – родовом гнезде свитом самим великим магистром (с 1798 года) духовно-рыцарского Мальтийского ордена, царственным мучеником Павлом Петровичем (1754 - 1801), сыном державной матушки Екатерины Алексеевны,  росли его дети – будущие победоносные хранители заветов Отца Отечества Петра Великого, впоследствии Императоры Всероссийские: Александр Павлович (1777 - 1825) и Николай Павлович (1796 - 1855).

       В горниле испытаний Отечественной войной 1812 года и декабрьским восстанием на Сенатской площади в столице Империи в 1825 году проявились лучшие родовые качества Романовых – Александра Благословенного и Николая Благочестивого соответственно: твёрдость и решительность в утверждении принципа неотвратимости наказания за преступление при всегдашнем  милосердном и великодушном помиловании невинных, а также радушная щедрость к отличившимся  и  пострадавшим.
      Для стабильного благоденствия обществу нужен постоянный наглядный положительный пример простоты быта и силы духа монарха для подражания ему во всём.

       А. С. Пушкин, народный глашатай русского самосознания, изрёк о историческом своеобразии нашей отчизны:
               «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой БОГ её дал».
               «Великий духовный и политический переворот нашей планеты есть христианство. В этой священной стихии исчез и обновился мир».
               «Греческое вероисповедание, отдельное от прочих всех,  даёт нам особенный национальный характер».
               «Россия никогда не имела ничего общего с остальной Европою... История  её требует другой мысли,  другой формулы».
       Гениальный провозвестник русского духа А. С. Пушкин в беседе с   Самодержцем  Всероссийским  Николаем  Первым,   состоявшейся 8 сентября по ст. ст. 1826 года, изложил  суть  национального правосознания:
               «...Я понял, что абсолютная свобода, неограниченная никаким Божеским законом, никакими общественными устоями, та свобода, о которой мечтают и краснобайствуют молокососы или сумасшедшие, невозможна, а если бы была возможна, то была бы гибельна, как для личности, так и для общества; что без законной власти,  блюдущей общую  жизнь народа, не   было бы  родины, ни государства,  ни  его политической  мощи,  ни исторической славы, ни развития; что в такой стране, как Россия, где   разнородность  государственных  элементов,     огромность   пространства   и    темнота    народной   массы    требуют     мощного    направляющего    воздействия, – в такой стране власть должна быть объединяющей, гармонизирующей, воспитывающей и долго должна оставаться диктаториальной   или   самодержавной,  потому  что  иначе   она не  будет  чтимой  и  устрашающей,  между  тем  как  у  нас  до сих  пор  непременное условие  существования   всякой   власти – чтобы   перед   ней   смирялись...».
               «Пушкин, – отмечает в 1846 году замечательный русский православный мыслитель и писатель Николай Васильевич Гоголь (1809 - 1852) в письме «О лиризме наших поэтов» к незабвенному поэту, художнику, воспитателю цесаревича великого князя Александра  Николаевича,  автору  слов   Государственного  гимна  Российской империи,  названного  «Молитвой русского народа»(гимн:
                     БОЖЕ,    Царя     храни!
                     Сильный,  державный,
                     Царствуй на славу, на славу нам!
                     Царствуй    на    страх    врагам,
                     Царь     православный...
                     БОЖЕ,   Царя    храни! – звучит с 1833 года),
Василию Андреевичу  Жуковскому (1783 - 1852), – был знаток и оценщик верный всего великого в человеке. Да  и  как  могло быть иначе, если духовное благородство есть уже свойственность почти всех наших писателей?…»
       Н. В. Гоголь в этом письме проникновенно развивает высокие мысли Пушкина о исторической миссии БОЖИЕГО помазанника и о значении монарха:
               «Тот из людей, на рамена которого обрушилась судьба миллионов его собратий, кто страшною ответственностью за них перед БОГОМ освобождён уже от всякой ответственности перед людьми, кто болеет ужасом этой ответственности и  льёт, может  быть, незримо  такие  слёзы  и  страждет такими страданьями, о которых и помыслить не умеет стоящий внизу человек, кто среди самых развлечений слышит вечный, неумолкаемо раздающийся в ушах клик БОЖИЙ, неумолкаемо к нему вопиющий, тот может быть уподоблен древнему Боговидцу… Там только исцелится вполне народ, где постигнет монарх высшее значенье своё – быть образом ТОГО  на  земле, КОТОРЫЙ САМ ЕСТЬ  ЛЮБОВЬ...».

       За короткой срок возмужания молодой Российской империи произошло не только быстрое и истовое обрусение служивых иностранцев (под русификацией следует понимать: принятие православной веры и верноподданической присяги, свободное владение русским языком); но и сплочение вокруг Екатерининского престола благородной когорты вельмож и духовенства,  потомки которых составили в девятнадцатом веке зрелый костяк духовно просвещённой  и национально мыслящей аристократии (Ланской, Ростовцев, Милютин, Левшин, Соловьёв, Самарин, Черкасский, Муравьёв, Арцимович, Грот и другие),  завершившей при правнуке Екатерины Второй  Царе Александре Освободителе (1818 - 1881) дело Петра Первого – построение  православной  народной  монархии («славянского бастиона») с передовым обществом:
• целостным законодательством, опирающимся на православную этику и сложившийся обычай   делового оборота;
• выборным земским самоуправлением;
• освобождённым от крепостной зависимости крестьянством;
• гласным  судопроизводством («Суд  скорый,  правый  и  милостивый», – по выражению венценосного Александра Второго);
• доступным начальным просвещением;
• многоукладным землепользованием (удельным,монастырским,помещичьим,общинным,единоличным);
• интенсивно развивающейся  экономикой страны, использующей: различные формы собственности, государственный протекционизм, отечественный и иностранный капитал с     льготным кредитованием предпринимательской деятельности, мощную армию  (в Империи    введена всеобщая воинская обязанность) для защиты христианского мира;
• неуклонным подъёмом благосостояния граждан при стремительном увеличении народонаселения Российской империи.

       В результате многовекового законотворчества в русском правосознании сформировался образ Царя как субъекта права – БОЖИЕЮ поспешествующею милостью православного Государя Императора и Самодержца Всероссийского, «Отца Отечества», облечённого полномочиями носителя Верховной Самодержавной власти, являющегося:  Хозяином и Благодетелем земли Русской; Державным Вождём Христолюбивого воинства; Источником правопорядка и «Крайним Судьёй» в земных делах первенствующей и господствующей в Российском государстве Православной Кафолической Восточного Исповедания Церкви (святителем Василием Великим, архиепископом Кесарии Каппадокийской (329 - 379) провозглашено:  «Государям должно защищать постановления БОЖИЯ» (Правило 79)), причём «в управлении Церковном Самодержавная власть действует посредством Святейшего Правительствующего Синода (от автора: собора духовенства),  Ею учреждённого» (Свод основных государственных  законов.  Раздел  первый. Глава  седьмая. О вере. Ст. 65).

       В массе своей российское общественное сознание всегда придерживалось народной мудрости, гласящей: «не в свои оглобли не впрягайся; не в свои сани не садись». Но бытовало и другое мнение, метко выраженное историком  В. О. Ключевским: «Комбинация русского ума – обезьяны:  так бывало за границей, так должно  быть и у нас».
       Древнегреческий афористичный философ Демокрит (460 - 370 гг. до  н. э.) отмечал: «Привычки отцов  превращаются  в пороки  детей».
       Вот и в нашей России увлечённость «отцов-сибаритов» масонством в восемнадцатом  веке превратилась 1 марта  по ст. ст. 1881 года у «детей-народовольцев» в порок цареубийства, ознаменовавший начало «новейшей эры террористического гуманизма» и приведший страну в двадцатом веке к: узурпации самозванцами-временщиками Верховной Самодержавной власти, развязыванию кровопролитной беспощадной гражданской войны, расчленению («федерализации») единой и неделимой Великой России на суверенные этнические республики (при этом на политической карте СССР не найти какой-либо территории с названием включающим слово «русская»).          

       370 лет (1547 - 1917) православное самодержавие на Руси постепенно  осуществляло национально-культурологический имперский  проект   «Москва – третий   Рим». Но к февралю 1917 года  «атеистическая»  часть  общественности, увлечённая «толстовским» отрицанием «официальной» Церкви (от автора: в феврале 1901 года вышло определение Святейшего Правительствующего Синода об отпадении «зеркала русской революции» графа Льва Николаевича  Толстого (1828 - 1910) от  Православной  Кафолической Греко-Российской Церкви), отказываясь «отдавать кесарево кесарю, а БОЖИЕ БОГУ» (Мф.22,21) и видя в личности ХРИСТА лишь гонимого пророка-страдальца, моралиста – основоположника гуманизма, лишила людей мира СВЯТОГО ДУХА, сея в страстных сердцах эгоистическую смуту двоевластия плотских и духовных помыслов: если  ХРИСТОС  не  БОГ, то православный Царь не помазанник БОЖИЙ, а диктатор-самодур, лишённый поддержки соборного небесного воинства (по причине, на взгляд материалистов-революционеров, «отсутствия в  природе  такового»).
      Игнорируя небесную иерархию Церкви, богоборцы расчленили единый народ БОЖИЙ по этническому и классовому признакам – в результате  революции  вместо  объединения  произошло разъединение разноплеменной христианской нации.
      В 1917 году русский народ стал «национальным изгоем без прошлого, в одночасье лишившись» своей исконной, тысячелетней, государственности, а следом: Христолюбивой армии, институтов цивилизованного («гражданского») общества, частной собственности, сословий, обычаев, памятников, праздников, календаря и орфографии, системы русских мер и цен, целостности Империи и миллионов лучших сограждан.
      Временное правительство явочным порядком, не дожидаясь созыва Учредительного собрания, упразднило российское законодательство,  объявив  1  сентября  по  ст. ст.  1917  года,  что   «государственный   порядок,   которым   управляется   Российское    государство,     есть     порядок    республиканский»; а перед этим «Государственнное совещание» исполнило на сцене Московского Большого театра разлагающую прелюдию к ужасной трагедии,   которую   острословы   сразу   нарекли   «Режь  публику»).

      Утвердившаяся в сознании (материалистическом, республиканском, секуляризованном) «революционных» демократов-разночинцев девятнадцатого века парадигма: «Церковь вне государства и религиозное самосознание вне права» после своего воплощения на практике в форме Декрета СНК РСФСР от 23 января по ст. ст. 1918 года «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» оказала смертоносное действие на «теократическую» самобытность восточнохристианского правосознания, «разрушив до основания православные устои жизни русского народа, отделив Небеса Обетованные от Земли Русской, душу от тела». На последних зиждилась вековая  русская  православная  монархическая  государственность – правопреемница и охранительница традиций христианского законодательства (основой которого служит Миланский манифест о веротерпимости, изданный  в  313 году, тогда  ещё только правителем  западной части Римской империи, Цезарем Константином  Великим).
       Большевистский декрет восемнадцатого года прошлого века, узаконив государственный «воинствующий атеизм», дискредитировал церковную прерогативу в семейных отношениях; а стало быть и само таинство бракосочетания с небесной радостью деторождения; кощунственно развенчал Богоизбранность царского рода, отменив религиозную клятву – присягу верности престолу до скончания  века.

      Революционный социальный эксперимент оказался  «трупным экскрементом классовой борьбы», потому что самое ничтожное беззаконие, завуалированное «благими намерениями»,  приводит в конце концов к глобальной катастрофе – утрате навыка сознательного поддержания правопорядка по причине замкнутости верховной власти на инстинкте самосохранения.
      В этом случае, действующая только в своих интересах, власть – согласно первой научной классификации государств по формам правления, предложенной воспитателем крупнейшего Царя древнего мира  Александра  Македонского,  выдающимся  древнегреческим  мыслителем   и  политическим   деятелем   Аристотелем (384 - 322 гг. до н. э.) в труде Политика. 111, 3, 4, 5 – принимает неправильные формы правления: либо форму атеистической (языческой) тирании (правление одного); либо полифонической (анархической) охлократии (правление многих); либо космополитической (эгоцентрической) олигархии (правления немногих).
      «Царство антихриста» – конгломерат извращённых «заклятым врагом рода  человеческого»  вышеперечисленных  форм  правления.

      При теократии и монархии – власть является Богоданной (см. третий раздел  Основ социальной концепции Русской Православной Церкви,  принятой  на  Юбилейном  Архиерейском  Соборе  в  2000 г.).
      Монархическое (имеющее единственное начало от БОГА ОТЦА) единство в любви трёх Ипостасей единого БОГА – ПРЕСВЯТОЙ ЖИВОНАЧАЛЬНОЙ ТРОИЦЫ заключается в том, что БОГ ОТЕЦ ВСЕДЕРЖИТЕЛЬ, обладающий совершенной полнотой бытия,  являясь ПРОМЫСЛИТЕЛЕМ, ТВОРЦОМ  И  СУДЬЁЙ всего видимого и невидимого, предвечно рождает ЕДИНОРОДНОГО СЫНА (именуемого СЛОВОМ  БОЖИИМ или ЛОГОСОМ) и предвечно изводит СВЯТОГО ДУХА (именуемого ДЫХАНИЕМ ОТЦА или ДУХОМ ОТЦА).

       Императорская Фамилия, олицетворяя народные  правду  и  память о династическом родстве и правопреемственности Рюриковичей и Романовых (Михаил Федорович, первый Царь из рода Романовых, являлся сыном племянника супруги первого Царя из рода Рюрика Иоанна Четвёртого Васильевича – законной Царицы Анастасии Романовны), является этической и эстетической сердцевиной общества, выражающей дух нации.
       Вот почему для торжества правды – осуществления в жизни принципа нераздельности гражданской законности («буквы закона») и Евангельской справедливости («духа закона») целесообразно подтверждение тысячелетней правопреемственности российской государственности - общественное признание ныне здравствующих потомков священного рода Романовых  в  качестве  высокоименитых  сограждан  современной  России.
       Проверено веками жизнедеятельности христианской имперской цивилизации: верным залогом здорового национально-патриотического самосознания  державообразующего    народа, а следовательно гражданского процветания общества в целом,  является умелое законодательное применение юридической нормы: признание за церковными канонами силы государственных  законов,  позволяющей воспитывать нацию в духовно-нравственном совершенстве симфонии Церкви и царства, Церкви и школы,  Церкви и семьи; а также формирующей этический облик «идеальной» личности – благоразумного христианина, верноподданного   гражданина   и   доброго   семьянина.
       Клятвенной  присягой  на Св. Кресте и Евангелии  служить верой и правдой Престолу публично запечатлевается каждым человеком верность Церкви и Отечеству, выражающая Боголюбивую (совестливую и жертвенную) причастность каждого гражданина  к  жизни  и  нуждам  своих  сограждан.

      P. S. Один из выдающихся юристов Российской Империи, специалист по международному праву с мировым именем, профессор, декан юридического факультета Императорского Новороссийского университета Пётр Евгеньевич Казанский (1866 - 1947) в  трактате «Власть Всероссийского Императора» (Одесса, 1913) подчёркивал:
               «Власть Всероссийского Императора представляет собой, однако, не только величайшее образование русского права, могущее подлежать юридическому анализу и построению, но имеет и другие не менее, если не более, важные стороны и может быть изучаема и в других отношениях.
     Российская Императорская власть – один из крупнейших факторов всемирной  и русской истории, одна из главных сил, которые двигают современной жизнью России, Славянства и всего человечества, наконец, одно из величайших явлений в области религиозно-нравственных отношений.
     Верховная власть русского Царя сложилась как главный, основной результат более чем тысячелетнего объединительного и организационного процесса, который привёл народы Восточной Европы и Северной Азии к сплочению в одно великое государственное целое».

      По определению правоведа, патриота, профессора И. А. Ильина:
               «Государство – есть организованное единение духовно солидарных людей, понимающих мыслью свою духовную солидарность, приемлющих её патриотическою любовью и поддерживающих её самоотверженной волею».

      «Право» законодательно регламентирует поведение и действия  людей. Развитие науки и техники приводит к изменению внешних условий жизни, а следовательно видоизменяется законодательство («буква  закона»). Но «дух  закона» – СЛОВО БОЖИЕ  во все времена апеллирует к морали (нравственности),  прежде  всего  к  любви,  справедливости   и   правде.
      Смысл законотворчества заключается в воспитании правосознания народа, его солидарной ответственности перед государством. А без привития подданным таких гражданских чувств, как: честь, долг, достоинство – любая законотворческая работа бессмысленна.Добросовестный гражданин повсеместно руководствуется этическими нормами ЗАКОНА БОЖИЕГО.

      Святой праведный Иоанн Кронштадтский, всея Руси чудотворец, писал по этому поводу:
              «Но чтобы быть членами того (от автора: небесного) отечества, уважай и люби (его) законы, как ты обязан уважать и уважаешь законы земного отечества».

      Экологически чистоплотная, аккуратно-рачительная и гуманистическая западноевропейская цивилизация вызывает чувство заслуженного уважения и понятное желание перенять полезные достижения  и  хозяйственный  опыт. Но не будем пренебрегать мудрым, актуальным поныне, изречением  обер-прокурора Святейшего Правительствующего Синода Православной Кафолической Восточной Церкви К. П. Победоносцева:
             «Наша страсть к подражаниям, к перенесению на свою почву тех учреждений и форм, которые поражают нас за границей внешней стройностью. Но мы забываем, при этом, или вспоминаем слишком поздно, что всякая форма, исторически образовавшаяся, выросла из исторических условий и есть логический вывод из прошедшего, вызванный необходимостью».

       «Нет   спасения    вне    Церкви»,  –  изрёк   раннехристианский  богослов    Августин   Блаженный  (354  -  430). Единство русского народа невозможно без единства Церкви  Русской, помнящей  завет  наших  святых  предков,  что  «четвёртому  Риму  не  быть». Только соборное покаянное волеизъявление всей полноты Русской Православной Церкви, в лице участников её Поместного Собора, в силе вывести народ из-под проклятия: снять порчу с «русского генофонда», отлучённого от благодати БОЖИЕЙ; и исцелить, по неизреченной милости ВЛАДЫКИ МИРОДЕРЖЦА, Россию  «от проказы».      
      Залог утверждения  Вселенского Православия – объединение (путём  всенародного голосования  на  референдуме  в каждой стране, не надо пренебрегать суждением, что «глас народа–глас  БОЖИЙ») Белоруссии,   России   и   Украины  в  единый  славянский  союз  при  сохранении   патриаршего  престола   единой   Поместной   Русской Церкви  в  Москве.                                                                              
      Восстановление и соборное освящение в 2000 году  кафедрального храма во имя Христа Спасителя в первопрестольной Москве с одновременным церковным прославлением во святых сонма новомучеников и исповедников Российских, в годы лихолетья пострадавших за веру во ХРИСТА ПОБЕДИТЕЛЯ смерти, есть наглядное свидетельство духовного возрождения  удела  ПРЕСВЯТОЙ  БОГОРОДИЦЫ  –  самодержавной   России,   зримый   образ   которой   явлен 2 марта по ст. ст. 1917 года на иконе Державной Матери Царя царствующих  и  Господа  господствующих.
      День 17 мая 2007 года ознаменован не только восстановлением всей полноты единой Поместной Русской Православной Церкви, но и окончанием изнурительной «гражданской войны» в нашем Отечестве. 
      Всемирный Русский Народный Собор (ВРНС) с участием Императорской Фамилии в качестве общественно-политического движения (со стратегической целью возрождения единой и неделимой России, опирающейся прежде всего на духовное родство славянских народов) мог бы стать интеллектуальным инструментом консолидации гражданского общества, являясь мозговым центром общественной Палаты России.

      Будущее России, её оптимальное национально-территориальное устройство немыслимо без сохранения духовных основ исторической (соборно-монархической) государственности русского народа,  а успешное решение «русского вопроса» неразрывно связано с творческим осмыслением и претворением в различных сферах  (государственной, общественной, семейной) жизни двухтысячелетнего наследия православной христианской культуры.
   
      Вечная память всем в БОЗЕ почившим православным христианам,  наипаче   благоверным Государям и Государыням.
      Чаем успешного завершения к 400-ему юбилею Дома Романовых процесса идентификации мощей сибирского подвижника благочестия святого праведного старца Феодора Томского с личностью приснопамятного Императора Всероссийского Александра Первого Павловича, наречённого русским народом «Благословенный»! 
      Все святые земли Русской, молите ПРЕМИЛОСЕРДНОГО БЕЗНАЧАЛЬНОГО   ГОСПОДА   БОГА о нас грешных! Аминь.
2009

 

Поделиться: