ПРОЛЕТАРСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Психологии, как науки, у нас еще нет: есть только "первые робкие встречи". Социальной психологии и вовсе нет: есть только социальное шаманство. Я утверждаю, что семья, нация, государство строятся на психологии. Из всех методов познания человеческой психологии у нас, собственно, есть только один - чрезвычайно примитивный, но действенный: метод самонаблюдения.

Когда я изучаю историю Смуты и методы действия тяглых мужиков - я ощущаю совершенно ясно: на их месте я поступил бы точно так же. И планирую - в будущем - поступить так же, как поступили и они: как-то придти в Москву и разогнать все к чертовой матери - и воров, и коммунистов, и профессоров, и поляков - в переносном и в буквальном смысле этого слова. Восстановить одиннадцативековой престол и всякого Милюкова, который пытается этот престол как-то контролировать - повесить сразу - по возможности в буквальном смысле этого слова. Нам нужно народное представительство - но также, чтобы царь его контролировал, а не оно бы контролировало царя. Государственной Думой мы сыты.

Всякий мало-мальски просвещенный иностранец, услыхав такую околесицу, станет смотреть в телефонный справочник и вспоминать те диагнозы, которыми его снабжал Великий и Многоликий Российский Бердяй: я, Иван Солоневич есть: реакционер, шовинист, мазохист, раб, несчастная жертва многовекового угнетения, - или в немецком переводе всех этих эпитетов - унтерменш. Я же не желаю - и не имею решительно никаких оснований соглашаться хотя бы с одной десятой долей хотя бы одного из этих эпитетов.

Реакционером мне быть неоткуда. Я - не дворянин, не генерал, не князь и даже не коллежский регистратор. Я - крестьянин и даже не великорусский, а белорусский. У меня не было в царской России ни клочка земли и ни копейки денег.

Я не страдаю решительно никакими комплексами неполноценности и не имею никаких оснований оными страдать.

* * *

Мы, конечно, сидим в дыре. Но это не есть основание для конфуза. Исторически и морально оказались правы МЫ. Исторически и морально оконфузились именно все те, кто шел против Царя - то есть против HАС, против трудовой, тяглой "рабоче-крестьянской" России - рабоче-крестьянской в православном, а не в пролетарском смысле этого слова. Мы разбиты физически: бывает. Но каждый день уготовленного мировой профессурой хода мировой истории показывает воочию, что правы были MЫ. Так что даже и Организация Объединенных Наций никак не поколеблет того, что о ее предшественнице - Лиге Наций написал м-р Черчилль. Теперь, сегодня, мы можем сказать, при Государе Императоре Николае Первом всего этого не было и все это было бы немыслимым. Было бы труднее доказать, что при жизни Государя Императора Николая Второго всего этого не было бы и все это было бы немыслимым, - но даже и это положение с каждым днем становится все более и более очевидным. Совершенно было бы немыслимым, чтобы при победе России Государя Императора Николая Второго пять миллионов русских рабочих и крестьян - не графьев и князьев - отказались бы возвращаться на свою победоносную Родину. Совершенно было бы немыслимым, чтобы пятые колонны России организовывали бы забастовки во Франции, Италии и САСШ. Были бы совершенно немыслимыми: и Вторая мировая война и Третья мировая война. Но как доказать Томми и Сэмми. что они гибли на полях Второй мировой войны и еще будут гибнуть на полях Третьей, потому и почти только потому, что двухсотмиллионная громада русской государственности была заражена спирохетами профессоров Милюковых. Сэмми этого, я боюсь, не поймет никогда. Но Иванам это следовало бы понять.

Русскую государственность построили MЫ. Не немцы, татары, латыши, как это утверждает Горький и его ученик Розенберг; не князья и бояре, как это утверждают Маркс и Ленин; не Византия или Золотая Орда - а МЫ: несколько сот миллионов Иванов, прекрасно помнящих свое великое, гордое и грозное родство и прекрасно понимающих, что собственно им, этим Иванам, нужно.

* * *

Многоликий товарищ Переплетчиков, населяющий собою сточные трущобы фабричных задворков всего мира, считает себя, как и мы все, достаточно разумным и вполне достаточно порядочным человеком - даже и тогда, когда он идет громить булочные - для того, чтобы завтра остаться и вовсе без хлеба. Товарищ Переплетчиков полагает, что он понимает почти все. А того, что он еще не успел понять, ему, товарищу переплетчикову, другой товарищ, товарищ оратор, сообщит на соответствующем собрании в ближайшей пивной. Или на ближайшем заседании Государственной Думы - что в сущности одно и то же. В пивной будет сказано просто: "долой самодержавие". С высоты парламентской трибуны это будет средактировано несколько тоньше: "глупость или измена?" Товарищ Переплетчиков пойдет месить своими мозолистыми ногами демонстративную уличную грязь на Невском проспекте или на парижских бульварах, но будет голосить и голосовать за те теории, которые ему будут преподнесены владельцами наиболее мощных голосовых связок. Он. товарищ Переплетчиков, не понимает и, боюсь, никогда не поймет, что все то, о чем он будет голосовать и голосить, есть самоубийственный вздор.

Товарищи переплетчики - они тоже бывают разные. Русские в общем голосовали за Царя и потом - faut de mieux - за Колчака и Деникина. Не все, но большинство. Немецкие - "культурные" - голосовали за Эбера и потом за Гитлера - голосовали почти все. Французские голосовали за Торреза и против американской манны небесной. Английские голосовали за национализацию и социализацию - и вот мы имели возможность прослушать заявление м-ра Шинуелля - какие мы, у себя дома, слышали уже сотни и сотни раз: с социализацией и национализацией выходит, правда, ерунда, но это только потому, что население старой веселой Англии еще недостаточно социал-демократично. Это - мы уже слыхали.

Я не пойду ни к какому русскому царскому правительству с заведомо идиотским требованием: "долой тайную дипломатию", ибо я знаю, что пока существуют в мире "суверенные державы" и пока они борются или воюют друг с другом за целый ряд вещей, "тайная дипломатия" есть такая же неизбежность, как и военные тайны. Я не буду ходить ни на какие демонстрации, ибо это, во-первых, лошадиный способ демонстрации того, что личный состав демонстрирующего табуна считает своим "мнением", и, во-вторых, потому, что это есть бесчестный способ: люди, которые находятся в Петербурге и которые, следовательно, могут шататься по Невскому - будут давить на правительство за счет тех людей, которые живут и работают в Донбассе, в Сибири, на Волге и но всяких других таких местах, и не имеют никакой возможности выписывать ногами свои точки зрения на правительственную политику.

Как вы видите, все это есть категорически непролетарский подход к политической технике. Или, - еще больше - типично антипролетарский подход. Что же касается пролетариата, то я рассматриваю его не с экономической, а с чисто духовной точки зрения. Экономически я лично стою безмерно ниже любого американского рабочего. Психологически средний русский рабочий стоит (или стоял) безмерно выше среднего русского интеллигента. Пролетарий - это не тот, у кого нет денег. Пролетарий это тот, у кого - по марксистскому определению "нет родины". Нет корней, нет традиции - нет и Бога. Но паче всего - нет мозгов. Он, этот пролетарий, полагает, что он знает или может знать все. И о национализации, и о социализации, и о тайных договорах, и о пользе мощных колонн, демонстрирующих где попало и что попало. Пролетарий считает, что он вправе и в состоянии дать ответ на вопрос о национализации каменно-угольной промышленности, о Ялтинском договоре, о перспективах войны между: Германией и Англией в 1914 году, Германией САСШ в 1939, СССР и остальным миром в 19..?, о технических предпосылках девальвации франка, или о дележке Палестины между Иерусалимским Муфтием и Еврейским Агентством.

Я - не пролетарий. У меня есть родина, есть традиция, и есть Бог. Есть кроме того и мозги. Я считаю - удовлетворительного качества. Во всяком случае, достаточного для того, чтобы отдать себе совершенно ясный отчет в том, что для решения целого ряда вещей у меня данных нет и в обозримое время быть не может. Я достаточно опытный в политическом отношении человек, для того, чтобы решение целого ряда вещей предоставить - по старомосковскому рецепту - "Богу и Великому Государю", ибо этот способ решения даст наилучшие результаты из всех мыслимых.

Здесь я подхожу к выводу, который категорически противоречит большинству пролетарских общепринятых мнений. Принято говорить: да, при данном культурном уровне русского народа - без монархии не обойтись. Я говорю: при исторически доказанном умственном уровне русского народа - мы монархию восстановим. И не потому, что мы "некультурны", а потому, что мы, по крайней мере в политическом отношении, являемся самым разумным народом мира. Если M Ы, от Олега до Сталина, при всяких смутах, нашествиях, Батыях, Гитлерах, при ужасающей "географической обездоленности" страны - построили Империю, которая существует одиннадцать веков, то не Великобритания на нас, а мы на Великобританию можем смотреть, как на некоего исторического выдвиженца. Великобритания началась в сущности только при Кромвеле - середина XVII века, и кончается при Эттли - середина ХХ-го. Мы видели все: батыев и гитлеров, республики и монархии, самые разнообразные республики и довольно разнообразные монархии. В Москве бывали и татары, и поляки, и французы и почти были немцы, и мы поили наших сивок в Амуре, на Висле, на Шпрее и на Сене: "все промелькнуло перед нами, все побывали тут". И мы кое-где промелькнули. Культура? Культура не имеет к государственности почти никакого отношения. Тем более, что еще вовсе неизвестно, что именно мы должны понимать под культурой: моторизованного дикаря из Бечуанланда или римского пахаря из долины Тибра? Культура должна была бы подразумевать культ - религиозную и государственную традицию, уважение к религиозной и государственной традиции. И кто был культурнее: Рим с его Сивиллиными Книгами, или Италия с ее Маккиавели? Кто культурнее: тургеневский Хорь или горьковский Кувалда? И на чем можно что-то строить? На истовости Хорей или на неистовости обитателей интеллектуальных ночлежек современности?

Поделиться: